Проективная методика «Кинетический рисунок семьи», оценка результатов.

Проективная методика «Кинетический рисунок семьи» (она же - «Рисунок семьи») представляет собой группу тестов, используемую для оценки внутрисемейных отношений. В основе данных методик лежит анализ и интерпретация рисунков.

В связи с тем, что данная методика, как и проективный тест «Несуществующее животное», исследует состояние психики по моторике доминантно рисующей правой руки, зафиксированной в виде изображения, то для объективизации результатов тестирования в него не включались рисунки пациентов-левшей. Таким образом, в проективной методике «Кинетический рисунок семьи» приняли участие 149 детей (63 мальчика и 86 девочек) из ОГ, сформировав новую ОГ1, и 99 человек (41 мальчик и 58 девочек) из ГС - ГС1. ОГ и ОГ1, ГС и ГС1 - были статистически однородными по полу и возрасту (р > 0,1). Оценка результатов тестирования в ОГ1 и ГС1 проводилась до лечения и через 1 год после его окончания.

Для объективизации результатов исследования, все рисунки обследованных детей были разделены на 5 основных групп (2 последних - на 2 подгруппы). Первую группу составили рисунки, на которых вообще не было людей или нарисованные люди не относились к семье испытуемого: признак неких травматических переживаний, связанных с семьей (ее вытеснение), одиночества, отверженности и покинутости, высокого уровня тревожности. Во вторую группу вошли изображения, на которых испытуемый рисовал исключительно себя (без членов семьи), что свидетельствует об отсутствии единения, сплоченности, чувства общности в семье, а также об истероидных чертах характера и о наличии эгоцентричности (при чрезмерном дополнении своего образа различными деталями и аксессуарами и/или значительном увеличении его размеров).

семьи подразумевается изображение ребенком родных братьев и сестер, матери и отца, бабушек и дедушек (при их наличии). Данная группа была разделена на две подгруппы в зависимости от того, как были изображены члены семьи: сплоченными или разобщенными между собой. Следует отметить, что изображение семьи в полном составе, когда ее члены сплочены (заняты одним делом, соединены между собой руками и т.д.) свидетельствует об эмоциональном благополучии в семье, о позитивном отношении членов семьи к ребенку и между собой. Напротив, признаком эмоционального неблагополучия в семье является изображение ее членов на большом расстоянии друг от друга, расположение на рисунке каких-либо предметов между ними, когда каждый занят сугубо своим делом (папа смотрит телевизор, мама готовит/стирает/гладит белье, дедушка читает, бабушка вяжет и проч.). В последнюю пятую группы вошли рисунки, на которых отмечалось увеличение состава семьи за счет включения в нее дополнительных персонажей (друзей, зверей, сказочных героев, умерших родственников и т.д.). Она также как и предыдущая была разделена на две подгруппы в зависимости от сплоченности и разобщенности изображенных персонажей. Увеличение на рисунке состава семьи является признаком неудовлетворенности психологической потребности ребенка в кооперативных равноправных связях (недостаток общения с ребенком того же возраста, желание иметь родного брата или родную сестру).

Распределение результатов проективной методики «Кинетический рисунок семьи» у детей ОГ1 до лечения в зависимости от возраста и пола представлены в таблице 30.

Таблица 30 - Распределение результатов проективной методики «Кинетический рисунок семьи» у детей

ОГ і до лечения в зависимости от возраста и пола.

Согласно данным таблицы 30 среди обследованных детей ОГ1 (149 человек) до лечения превалировали рисунки семьи 26,2%, в которой дети не изображали себя (признак семейного эмоционального неблагополучия, отсутствие общности в семье, сплоченности и единения). В 18,1% случаев дети изображали семью, состав которой был увеличен (за счет посторонних персонажей), члены которой были разобщены между собой.

Таким образом, в ОГ1 до лечения превалировали рисунки (83,9%*), отражающие негативный эмоциональный фон в семье и отсутствие тесных кооперативных эмоционально позитивных связей между ее членами. Аналогичные результаты были получены до курса терапии в ГС1 (91,2%*) (*р = 0,1).

Интересным было распределение рисунков у детей ОГ1 до лечения в зависимости от заболевания. Так дети с нарушениями МИ (88 человек) достоверно чаще изображали свою семью, игнорируя на рисунке себя (22,7%), искусственно увеличивали состав семьи, включая в нее новых персонажей (20,4%), а также рисовали семью в полном составе (15,9%), причем в двух последних случаях члены семьи всегда были разобщены между собой. В 13,6% случаев пациенты с расстройствами МИ игнорировали изображение своей семьи или рисовали людей, которые к семье не относились. Дети с изолированным энурезом (34 человека) чаще рисовали семью, исключая из нее себя (20,6%), расширяли состав семьи, вводя в нее посторонних лиц и животных (17,6%). При изолированном энурезе рисунки с персонажами, не относящимися к семье, или без людей были у 14,7% детей. Среди пациентов с СНФТО (61 человек) достоверно чаще отмечались рисунки семьи без ребенка (испытуемого) (31,1%), а также изображения с полным составом семьи и с увеличением числа ее лиц в нее входящих, члены которой были разобщены между собой (в обоих случаях по 14,7%). Дети с СНФТО в 11,4% случаев свою семью не изображали. Таким образом, в рисунках, с одной стороны, отмечалась стойкая тенденция, символизирующая чувство одиночества у детей, их отверженность и ненужность, непонимание их состояния (заболевания) семьей, а также разобщение и непонимание между членами семьи, а с другой - невербальный призыв к взрослым о помощи (обратите на меня внимание, я одинок, я остался один на один со своей болезнью). Аналогичные результаты были получены в ГС1 (в каждом случае р > 0,1).

После курса ФБУ-терапии «МИО» характер рисунков у детей ОГ1 изменился.

и родителям необходимо обратить особое внимание при проведении комплексных программ реабилитации детей с расстройствами МИ и СНФТО.

В ГС₁ ситуация осталась практически на прежнем исходном уровне - среди рисунков сохранился негативный эмоциональный фон с превалированием игнорирования ребенком семьи, так и семьей ребенка, с высокой степенью разобщения между ее членами (в каждом случае р > 0,1). Так изображение людей, не имеющих отношения к семье ребенка (испытуемого), сократилось с 19,2% до 17,2%, пациента без его семьи - с 14,1% до 11,1%, семьи без ребенка (испытуемого) - 23,2% до 19,2%, увеличение на рисунке состава семьи, путем включения в нее дополнительных персонажей, с разобщенными между собой ее членами - с 21,2% до 15,1%, без статистически значимых различий между ними (в каждом случае р > 0,1). Изображение семьи в полном составе со сплоченными ее членами возросло несущественно с 6,1% до 11,1%, а увеличение состава семьи, путем включения в нее дополнительных персонажей, когда ее члены сплочены - с 6,1% до 9,1%, также без статистически значимых различий между собой (в каждом случае р > 0,1).

Динамика изменений вариантов изображения семьи у детей ОГ1 и ГС1 до и после лечения представлена на рисунке 14.

Рисунок 14 - Динамика изменений вариантов изображения семьи у детей ОГі и ГСі до и после лечения. Варианты изображения семьи: 1 - изображенные люди не относятся к семье или рисунок без людей; 2 - ребенок (испытуемый) изображает себя без семьи; 3 - нарисована семья, но без ребенка (испытуемого);

4а - семья изображена в полном составе, когда ее члены сплочены; 4б - семья изображена в полном составе, когда ее члены разобщены; 5а - увеличение состава семьи, путем включения в нее дополнительных персонажей, когда ее члены сплочены; 5б - увеличение состава семьи, путем включения в нее дополнительных персонажей, когда ее члены разобщены.

После курса ФБУ-терапии «МИО» в ОГ1 по данным контрольного тестирования «Кинетический рисунок семьи» на фоне выздоровления отмечена инверсия эмоционального фона испытуемого с негативного на позитивный с усилением взаимодействия членов семьи между собой. Так отрицательный эмоциональный фон с

разобщением между членами семьи с 83,9% снизился в 1,5 раза и составил 57,7% (р < 0,001). В результате стали преобладать рисунки четвертой и пятой групп, с изображением полной сплоченной семьи (32,2%), а также увеличенной полной сплоченной семьи (23,5%). В ГС₁ негативный эмоциональный фон и разобщенность между членами семьи остались без изменений, несущественно снизившись с 76,8% (до лечения) до 72,7% (после терапии) (р = 0,5).

3.5.4.