Глава // КРАТКИЙ ОЧЕРК ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ВОЕННО-ПОЛЕВОЙ ТЕРАПИИ

«Почему мы так мало знаем о нашем прошедшем, так скоро его забываем и так легко относимся к тому, что ожидает нас в ближайшем будущем?»

Н. И. Ilupoeve

Военно-полевая терапия как один из важнейших разделов военной медицины получила организационное оформление на много лет позже военно-полевой хирургии.

10

ление подготовлялось в течение многих десятилетий лучшими представителями отечественной медицины, разрабатывавшими основные вопросы военной медицины вообще и военно-полевой терапии в частности. Известно, что прошлые войны всегда ха­рактеризовались высокими потерями больными, значительно превышавшими потери ранеными. Количество больных дости­гало весьма больших цифр и всегда превосходило количество раненых и контуженных. Все это надлежащим образом оцени­валось многими деятелями нашей отечественной военной меди­цины (М. Я. Мудров, Н. И. Пирогов, С. П. Боткин, В. А. Оппель и др.). Они неоднократно привлекали внимание командования и руководителей медицинской службы к этому и указывали на необходимость улучшения организации помощи заболевшим на театрах военных действий.

На протяжении всего прошлого столетия многие русские врачи настойчиво изучали заболеваемость в периоды войн, вы­являли ее частоту, своеобразие в проявлении и течении болез­ней, указывали на плохую организацию лечения больных. Ими же подчеркивалась необходимость улучшения терапевтической помощи заболевшим, необходимость внести коррективы в под­готовку военного врача.

Основоположник отечественной терапии профессор Матвей Яковлевич Мудров в своих трудах неоднократно подчеркивал важное место военной терапии среди других разделов военной медицины.

«Круг медицины военной, — писал он, — заключается в со­хранении здравия солдат и лечении их болезней и ран удобней­шими средствами. Медицина военная может быть разделена на четыре части: 1) Военная гигиена (Hygiena militaris)...

Желая обратить внимание правительства и руководителей медицинской службы на необходимость улучшения лечебно-про­филактического обслуживания войск и добиться изменения в отношении к врачам, М. Я. Мудров на торжественном собра­нии Московского университета 3 июля 1809 г. произнес/актовую речь на тему «О пользе и предметах военной гигиены,или науки сохранять здравие военнослужащих». В этой речи М. Я- Муд­ров уделяет большое внимание профилактике заболеваний. «Первый предмет и самый важный военной медицины есть соб­ственно так называемая военная гигиена, о пользе которой я ныне именно и говорю; наука, дающая правила сохранять здравие и предупреждать болезни военнослужащих, начиная от

¹М. Я. Мудров. Избр. произв. Изд XMH СССР, М, 1949, стр. 161-162.

рекрута до генерала...» ^[I]М. Я. Мудрое затронул в своей речи много весьма важных вопросов, касающихся мероприятий, на­правленных против проникновения в армию «вредоносных при­чин», и предупреждения заболеваний, происходящих «от холода, жары, сырого и гнилого воздуха, от пищи, питья»; М. Я. Мудрев разбирает методы закаливания организма и указывает на

М. Я. Мудров (1776— 1831),

пользу систематических телесных упражнений и тренировки солдат в условиях, приближенных к военной обстановке; он под­черкивает необходимость оказания своевременной помощи ране­ному; освещает ряд организационных вопросов (организация главных и военно-полевых госпиталей, изоляция инфекционных больных И T₁д.).

Тема, избранная М. Я. Мудровым для актовой речи, оказа­лась настолько актуальной, что ее немедленно напечатали, а в дальнейшем переиздавали в 1813 и 1826 гг.

Рис. 1. Заглавный лист актовой речи М, Я. Мудрова.

Будучи заведующим кафедрой внутренних болезней в Мо­сковском университете, М. Я- Мудров с 1808 г, читал специаль­ные курсы «О гигиене и болезнях обыкновенных в действующих войсках», а также «Терапия болезней в лагерях и госпиталях наиболее бывающих». Представляет большой интерес работа М. Я- Мудрова «Принципы военной патологии».¹

В 1813 г. доктором медицины И. Энегольмом была выпущена «Карманная книга военной гигиены, или замечания о сохране­нии здоровья русских солдат», состоящая из трех частей. Это первое руководство по военной медицине содержало, кроме основных вопросов «Гигиены военного быта», «Гигиены поход­ной жизни», а также тактики военно-медицинской службы, эле­менты военно-полевой терапии; в ней были освещены организа­ционные формы оказания медицинской помощи заболевшим (рис. 2).

Участник Отечественной войны 1812 г, доктор Я- И. Говоров также уделял много внимания вопросам организации терапевти­ческой помощи на театрах войны. Он тщательно анализировал заболеваемость в армии и обращал внимание на изменение ее характера в период военного времени. Обобщая свой опыт ра­боты во время Отечественной войны 1812 г., он писал: «Тогда ар­мии преимущественно терпели от многообразных перемен воз­духа, то жару, то сухость, то стужи и сырости на бивуаках, более же всего от продолжительных дождей, затоплявших поля и пре­пятствовавших нередко производить огонь. К таковым влияниям атмосферы часто случался недостаток в дровах, пище, чистой и здоровой воде, отдыхе, сне и прочих необходимых потребностях, которые натурально служили поводом к произведению эпидеми­ческих болезней и действовали, примерно, как разрушительные силы»^[2][3]. И далее: «По свойству внешних впечатлений, действо­вавших особенно и вообще на солдат, самые болезни принимали некоторым образом отличный характер.

В 1834 г. Главным медиком действующей армии, членом-кор­респондентом Медико-хирургической академии Романом Сер­геевичем Четыркиным была издана книга «Опыт военно-меди­цинской полиции». В предисловии к ней автор писал: «Военно­медицинская полиция объемлет все предметы, имеющие влияние на сохранение здоровья солдат, все способы к предупреждению болезней и все меры к ограничению повальности заразы».

Рис. 2. Заглавный лист книги И. Энегольма.

Рис. 3. Первая страница книги Я. И. Гоаорова.

Рис. 4. Заглавный лист книги „Военно-походная медицина*.

15 своей книге P. С. Четыркин останавливается на причинах, обусловливающих увеличение заболеваемости в армии (мораль­ные и физические трудности походов, климатические условия и т. п.), указывает на необходимые профилактические и лечеб­ные мероприятия во время походов. В частности, он рекомен­дует устраивать медицинские осмотры не реже двух раз в ме­сяц и проводить другие профилактические мероприятия во время походов.

Почти в это же время (1836) Военно-медицинским комите­том при Главной квартире была издана книга «Практические замечания об армейских болезнях», в составлении которой активное участие принимал тот же P. С. Четыркин. В книге кратко изложены профилактические мероприятия, направлен­ные к «предотвращению болезней», и более подробно освещены вопросы терапии.

Современник P. С.

В этом разделе автор разбирает вопросы патогенеза, кли­ники, профилактики и лечения заболеваний, наиболее часто встречающихся в армии (рис. 5). «Солдат как человек, подобно прочим людям, — пишет А. Чафуковский, — подвержен много­различным недугам; но как воин он поражается сверх того осо­бенными болезнями, либо и общими всему человеческому роду, но с течением военных обстоятельств значительно измененными». И далее: «Рассматривая особенность армии, как предмет пато­логии в военное время, мы замечаем две главные причины сол­датских болезней: одни возникают из состава армии, а именно из стесненного положения множества люден на малом простран­стве, из недостаточного их продовольствия по количеству и ка­честву жизненных потребностей, из непомерного напряжения телесных и душевных сил, а главное из нравственного возмуще­ния духа воюющих народов всегда оказывающегося в много­людных войнах; а другие происходят от земных и всемерных влияний на солдата, который, будучи лишен всех житейских удобств и выгод, гак сказать, во всей наготе, подвергается их действию под видом жара, холода, ветров, эпидемического со­стояния воздуха и эпидемического качества земли...» «Лечение болезней армии, — писал далее А, Чаруковский, — есть предо­хранительное и действительное. Первое имеет целью удаление болезненных причин, предотвратить самые болезни, а оказав­шиеся уже, остановить и подавить их в самом начале, дабы они не распространялись между здоровыми; последнее есть соб­ственно терапевтическое»^[IV] (рис, 6).

Рис. 5. Заглавный лист третьей части киши ,Военно-походная медицина*.

В разделах, посвященных военно-полевой хирургии, А. Ча- руковский обращает внимание на наблюдаемые у раненых за­болевания внутренних органов и, в частности, печени

к STOMjf же времени относятся и работы профессора Военно­медицинской академии К.

Хорошо известна роль С. П. Боткина в развитии медицины вообще и военно-полевой терапии в частности. С. П. Боткин был участником как крьнмской войны 1853—1856 гг., так и рус­ско-турецкой войны 1877—1878 гг. В 1855 г. С. П. Боткин по получении звания лекаря добровольно отправился в Крым в район военных действий и работал в Симферопольском госпи­тале под руководством И. И. Пирогова.

В период русско-турецкой войны 1877—1878 гг. С. П. Бот­кин, будучи врачом штаб квартиры, много внимания уделял во­просам организации терапевтической помощи на войне, и фак­тически являлся Главным терапевтом армии.

С. П. Боткин проводил большую организационную работу. Так, с самого начала кампании он принимает активное участие в передислокации госпиталей, в организации терапевтической помощи заболевшим (рис. 7). Он обращается к начальнику штаба армии (7/VI 1877 г.) по вопросу о более энергичном при влечении Красного Креста к работе перевязочных пунктов. Первые же замеченные в работе лечебных учреждений (ВВГ № 47) упущения вызывали у него чувство тревоги.

С. П. Боткин тщательно анализировал заболеваемость в действующей армии и старался добиться ее снижения. Пытаясь уменьшить заболеваемость малярией, С. П. Боткин хотел про­вести профилактическую хинизацию. Однако это сделать ему не удалось. «К октябрю 1877 г. имевшиеся в аптечных складах запасы хинина были израсходованы, а новые поступления прекратились». «До сих пор не мог разобраться, где находится корень всех этих безобразий, где и в чем лежит эта меха­ника, почему пропадают вагоны с теплыми вещами, почему про­падает транспорт с хинином», — писал С. П. Боткин в одном из писем.

С. П. Боткин никогда не оставался безучастным к обнаружен­ным недостаткам в работе лечебных учреждений, а сейчас же пытался сделать организационные выводы с целью улучшения лечебно-профилактического дела. Так, например, в одном из писем он сообщает: «Результатом нашего вчерашнего посеще­ния было то, что откроется на промежуточной станции лишний питательный пункт в Пораднме и не будут повторяться случаи

БОЛЪЗНИ АРМІЙ ВООБЩЕ.

§ 1. Солда гь, какъ человвкъ подобно про- чимъ людямъ, подверженъ многоразличнымъ не- дугамъ; но какъ воинъ, онъ поражается сверхъ того особенными болЬзнями, либо и общими всему ловЪческому роду , ИО стеченіемь военныхъ об* стоите.»ьствъ, значительно измененным». Въ пер­вой части сего сочиненія было упомянуто о разныхъ особен ныхъ при чя пахт. солдатекихъ бо* лВзней, и о мЪрахъ для нхъ предотвращен ін. Не входя въ изложение болУ.зней, одинако­во поражаюгцнхъ какъ гражданина, такъ и вовна, здВсь разсмотримъ только тЬ недуги, кои преимущественно свнр'Ёпствуютъ въ Армій, и воэникаютъ иаъ особенности ея положен і я въ военном!, отношении, изъ мЪсности расположєпік войска ; хотя въ последствии и ати болВз- ни распространяются на мнрныхь жителей, сообщающих». свои недуги также и Армій; посему нЬть большей, «включительно принадлс- жащнхъ воину и Армій въ мирное и военное время.

§ S. Однако, разсматривая особенность Ар­мій, какъ предмЪть Паталогіи въ военное время, мы замечаема двЬ главный причины солдатекнхъ болвзней: однЬ воэникаютъ изъ состава Армій, а именно изъ стВененнаго положенїя множества людей на маломъ пространств^, изъ недостаточ- наго ихъ продовольстві я , по количеству и ка­честву жиэненныхъ потребностей, изъ нено- мЬрнзто напряжения тЬлесиыхъ и дущевныхъ

Л М. ¥. Ш. 1

Рис. (і. Первая страница третьей части книги ,Воен и о-походи а и медицина'.

вроде того, как на днях целый транспорт был брошен на до­роге» ’

Он постоянно посещал госпитали, консультировал больных и раненых, вел работу по повышению квалификации врачей.

«Несмотря на непогоду, я все утро проездил по госпиталям, а затем после завтрака —опять в лазаретах»,— писал С. П. Бот­кин в одном из писем с театра военных действий.

С. П. Боткин (1832—1889).

«Те дни, что проживем здесь, — писал С. П. Боткин, — буду их (врачей,— Я. Л1.) посещать почаще и надеюсь поэтому, что подучу их; народ все-таки молодой, не заскорузлый в своем не­вежестве...», или: «Сегодня я опять работал в госпитале и хо­рошо понимаю, что эта работа не бесплодна: ведь я не обхожу госпиталь как генерал от медицины, а обхожу как опытный врач, предлагающий свои услуги товарищам, где они затруд­няются». ²

¹С. П. Боткин. Письма из Болгарии. СПб., 1893, стр. 73, 200. ≈ С. 11. Боткин. Там же, стр, 73,

С. П. Боткин придавал большое значение своевременному изучению заболеваемости во время войны, выявлению особенно­стей патологии военного времени.

В результате своей работы на театре военных действий С. П. Боткин пришел к выводу, что во время войны можно на­блюдать ряд нозологических форм, которые весьма часто встре­чаются. К ним С. П. Боткин относил катар желудка и кишок (неинфекционной природы), пневмонию, малярию, скорбут, ди­зентерию, сыпной и брюшной тифы, инфекционную желтуху.

Рис. 7, С. П. Боткин на фронте в период русско-турецкой войны 1877—1878 гг.

C именем С. П. Боткина связано изучение волынской лихорадки, инфекционной желтухи, «траншейной» стопы.

Свой большой опыт работы на театрах военных действий С. П. Боткин обобщил в изданной после его смерти книге «Письма из Болгарии», которая является своеобразным днев­ником военно-полевого терапевта (рис. 8).

Ознакомление с этим .замечательным документом показывает исключительную роль С. П. Боткина в организации терапевти­ческой помощи в условиях действующих войск, его научную, педагогическую и консультативную деятельность. Обладая боль­шим личным опытом военного терапевта, приобретенным в пе­риод двух войн, С. П. Боткин стал одним из основоположников военно-полевой терапии. Он сформулировал свои положения по вопросу организации терапевтической помощи в армии. На кон-

Рис. 8. Заглавный лист книги С. П. Боткина „Письма из Болгарии",

ференции Военно-медицинской академии в 1864 г. С, П. Боткин следующим образом определил задачи военной медицины:

«1) Особенность военной медицины состоит в особенности быта солдат.

2) Военный врач должен быть настолько хирургом и тера­певтом, насколько он должен быть натуралистом, ибо без хоро­шего знания естественных наук немыслима разумная гигиена солдат.

3) Изучение быта солдатского, во всех его возможных фазах, должно быть первым основанием главнейшей деятельности воен­ного врача.

4) Предупредить развитие болезней, уменьшить число забо­левших будет еще важнее, чем вылечить захворавшего.

5) Чтобы выполнить довольно добросовестно задачу, пред­ставляющуюся военному врачу, необходимо самое основательное знание медицинских наук.

6) Изучать в клиниках нужно те формы болезней, которые преобладают в войсках.» ^[V]

Особое внимание С. П. Боткин уделял подготовке военного врача. «Особенность положения военного врача, — говорил он, — вытекает из"тех почти неудалимых неудобств, при которых ему в большинстве случаев приходится действовать... Положе­ние военного врача гораздо менее выгодно, чем всякого граж­данского врача. Поэтому, чтобы выполнить достаточно добро­совестно задачу, представляющуюся военному врачу, необходимо самое основательное знание медицинских наук, ибо только боль­шой запас сведений позволит действовать удачно при всех не­удобствах, встречающихся в военной жизни... Военный врач на­столько же должен быть знаком с хирургией, как и с внутрен­ними болезнями».

Практика и опыт последующих войн показали всю справед­ливость высказываний С. П. Боткина по основным вопросам военной медицины.

Современником С, П, Боткина, заведующим кафедрой гос­питальной терапии BMA проф. Э. Э. Эйхвальдом, в 1876 г. была написана «Инструкция для охранения здоровья воинских чинов действующей армии», В ней, в частности, указывалось, что война не только травматическая эпидемия, но и «не что иное, как совокупность нескольких эпидемий, в числе которых трав­матическая далеко не самая разрушительная».

Исключительно ценные указания по организации терапевти­ческой помощи на театрах военных действий, а также по во­просу об особенностях патологии военного времени были сде­ланы И. И. Пироговым. Н. И. Пирогов писал: «...нетрудно убе­диться, как важно значение больных внутренними болезнями во время войны. Администрация, заботящаяся при наступлении

войск преимущественно о раненых, должна бы обратить особое внимание на возрастающую всегда во время войны болезнен­ность в армии и различные потребности больных. Тогда не встретились бы, как в нынешнюю войну, недостатки».,, «Мы должны были знать, что число выбывающих из строя во время

Н. И. Пирогов ((810—1881).

войн, вследствие болезней как в прошлых, так и в особенности в нынешних войнах, гораздо значительнее убыли убитыми и ра­неными». ^[VI]И далее: ..,«Еще с большими трудностями, чем диаг­ноз, соединено лечение внутренних болезней в госпиталях на театре войны. Эго лечение гораздо разнообразнее и требует бо­лее индивидуализирования больных со стороны врача, чем на­ружные повреждения».

Большой интерес представляют высказывания Н. И. Пиро­гова по вопросу об изменениях реактивности организма под влиянием условий боевой деятельности. «Полевому врачу, —пи­сал он, —нужно твердо помнить, что солдат в разгаре войны и в конце ее не тот, каким он был в ее начале. И те болезни и то лечение, которые наблюдались в начале, изменяют характер и свое действие в конце продолжительной войны. Организмы, вы­державшие много невзгод и лишений, если устояли в борьбе C болезнетворными началами, никогда не остаются теми же са­мыми, какими были до этой борьбы».

Н. И. Пирогов первый обратил внимание на частоту и раз­нообразие болезней внутренних органов у раненых и конту­женных: им красочно была описана клиника кровоизлияния в легкие при контузии грудной клетки, отмечены общие явле­ния при различных ранениях, в частности при проникающих ранениях живота, освещены вопросы течения ран при цинге, из­ложена клиника септицемии — «травматической чахотки» и г. д.

Преемник С. П. Боткина по кафедре, его сын Сергей Сер­геевич Боткин, добровольно отправился на театр военных действий в период русско-японской войны в качестве Главного уполномоченного Красного Креста северо-восточного района действующей армии. Посещая полевые лечебно-эвакуационные учреждения, С. С. Боткин осматривал и консультировал боль­ных и раненых. Совместно с С. С. Зимницким он много работал над изучением нового заболевания, так называемого маньчжур­ского тифа; им удалось выделить возбудителя, изучить клинику и морфологические изменения при этом заболевании.

В первую мировую войну многие терапевты, в последующем ведущие терапевты нашей страны (М. В. Черноруцкий, В. И. Блинчиков, H. Н. Савицкий, Н. И. Рагоза, О. В Кондра­тович и мн. др.), работали на различных фронтах в действую­щей армии, организуя терапевтическую помощь, изучая осо­бенности патологии военного времени.

Во время мировой войны впервые возникла проблема ока­зания не только хирургической, но и терапевтической помощи пораженным боевым оружием. Появилась новая, принципи­ально отличная категория пострадавших — пораженные отрав­ляющими веществами.

Применение первоначально немецким командованием бое­вых отравляющих веществ выявило необходимость срочного изучения клиники, патогенеза и лечения вызываемых ими пора­жений. В этом направлении терапевтами была проведена боль­шая работа. Достаточно напомнить первые описания клиники поражений, сделанные профессором В. И. Глинчиковым,

Изложенное свидетельствует о том, что виднейшими тера­певтами и хирургами нашей страны, работавшими на театрах военных действий еще в дооктябрьский период, был накоплен большой опыт, высказаны замечательные идеи и многочислен­

ные практические предложения, направленные на улучшение всего лечебно-профилактического обслуживания армии и, в частности, на улучшение организации терапевтической помощи. Некоторые из авторов (С. П. Боткин, Н. И. Пирогов) указы­вали на дефекты в деле подготовки военного врача-терапевта.

Однако богатый опыт, приобретенный отечественными тера­певтами, замечательные идеи и практические предложения не были использованы в достаточной мере медицинской службой царской армии. Несмотря на значительные потери больными во время войн, организация терапевтической помощи на теат­рах военных действий в прошлом и в начале настоящего века оставалась на весьма низком уровне. На это указывал К- К. Зейдлиц, об этом писал С. П. Боткин, это подчеркивал И. И. Пирогов.

В «Письмах из Болгарии» ¹С. П. Боткин сообщал о вопию­щих безобразиях в лечебных учреждениях фронта. «Есть воз­можность,— писал он, — существования даже такого дивизион­ного начальника, как какой-то Б.; из его дивизии обыкновенно привозили всего больше тифозных и тяжело больных; неко­торые даже умирали дорогой; а он против мнения своих вра­чей пришел сам к тому убеждению, что мясо солдату вредно, перестал кормить мясом и не обращал никакого внимания на увеличивающуюся болезненность и смертность в своей части; ему медики пишут по поводу этого бумагу, а он на нее не отве­чает—не признает над собой никакой власти, никаких меди­цинских советов». Или: «Ежедневные поездки в Булгаренский госпиталь с неизбежными жалобами больных, что по полутора суток остаются без пищи, трое суток без перевязки — все это порядком растрепало мои нервы, которые, наконец, сегодня по­влияли на мои силы». Или: «В то время, когда у меня на душе кипело негодование, скорбь, мне начинают предлагать взгля­нуть «интересных» больных. Погодите, я еще не опомнюсь от этих криков массы голодных людей, у меня голова не способна совмещать интерес медицинского случая с фактом истребления людей вследствие неряшества, злоупотребления... Дайте опо­мниться, тогда и посмотрю Ваши «интересные» случаи, но прежде накормите неинтересных». Или: «В госпитале сегодня ничего особенно не видел; все те же гадости, как и обыкно­венно, на врача во внутреннем отделении приходится по 130 больных; рицинового масла давным-давно нет во всем гос­питале ни одной ложки; хинин давно уже получается от Крас­ного Креста, а своего нет»^[VII][VIII].

Плохая организация терапевтической помощи в прошлом получила яркое отражение и на страницах художественной ли­тературы. В, В. Вересаев в «Записках о русско-японской войне»

так рисовал положение больных: «...В армии больные — это парии. Так же несли они тяжелую службу, так же пострадали, может быть гораздо тяжелее и непоправимее, чем иные ране­ные, но все относятся к ним пренебрежительно, и даже как будто свысока; они такие неинтересные, закулисные, так мало подходят к ярким декорациям войны».

Можно привести много подобных литературных отображе­ний плохого состояния терапевтической помощи в период раз­личных войн (А. Н. Степанов, Н. Г. Гарин, А. С, Новиков-При­бой, С. Н. Сергеев-Ценский, А. С, Серафимович и др.); все они характеризуют низкий уровень организации терапевтической службы.

Идеи лучших представителей военной медицины не полу­чали реализации в условиях бюрократического режима монар­хической России, не могли быть претворены в жизнь.

В условиях феодально-помещичьей России не было прояв­лено должной заботы о сохранении здоровья личного состава армии.

Военная медицина, будучи раздробленной и подчиненной различным ведомствам, не имела единого руководства, не могла развиваться и успевать за развитием медицины и воен­ного искусства. В этих условиях не могло быть и речи о строй­ной организации терапевтической помощи. Во главе медицин­ской службы стояли генералы и офицеры русской армии, не имевшие медицинской подготовки и не понимавшие задач военно-медицинской службы.

К этому надо добавить явно недостаточное развитие в тот период времени научной медицины, что также не могло не тормозить" развития военной медицины вообще и военно-поле­вой терапии в частности. Наконец, трудности в организации медицинской, в частности терапевтической, помощи на театре военных действий усугублялись системой лихоимства и хи­щений чиновников. Выше были приведены высказывания С. IL Боткина по этому поводу.

Н. И. Пирогов, анализируя причины, мешавшие поставить на должную высоту эвакуацию и лечение больных и раненых, особо указывал на непонимание многими руководителями ме­дицинской службы значения хорошей постановки лечения и эвакуации, на злоупотребления и казнокрадство.

Следует подчеркнуть, что организация терапевтической по­мощи в прошлые войны ограничивалась узкими лечебными функциями.

Учитывая недочеты в подготовке кадров, недостатки в осна­щении и снабжении медикаментами госпиталей, надо признать, что эти функции оказывались весьма элементарными.

Итак, совершенно очевидно, что громадный опыт, накоп­ленный многими отечественными учеными и практическими врачами, не был использован медицинской службой царской

армии. Однако их опыт, бессмертные идеи и высказывания яви­лись тем фундаментом, на котором начала строиться военная медицина и военно-полевая терапия в советский период в на­шей стране.

Советская система здравоохранения и созданная в 1918 г. медицинская служба Красной Армии позволили по-новому ор­ганизовать военную медицину. В дни октябрьских революцион­ных боев и в огне гражданской войны под руководством большевистской партии зародилась принципиально новая по содержанию советская военная медицина. Впервые в истории военной медицины ее объектом стал солдат — полноправный гражданин Советской страны, а не «безликий холоп—пушеч­ное мясо». В Советской Армии забота о каждом больном и ра­неном стала незыблемым законом для всего личного состава армии и ее командования, а не только медицинских работников.

В основу военной медицины были положены социалистиче­ские принципы построения государственной системы народного здравоохранения.

Деятельность военной медицины, как и всего советского здравоохранения, всегда, на всех этапах развития Советского государства, направлялась Коммунистической партией и Пра­вительством. Еще задолго до Великой Октябрьской социали­стической революции Коммунистическая партия, обсуждая во­просы построения Советского государства, наметила основные принципы организации народного здравоохранения. Эти во­просы подвергались обсуждению на II съезде РСДРП в 1903 г., HaVI Пражской партийной конференции в 1912 г., на VIII съезде партии в 1919 г. В программе Коммунистической партии, принятой VIII съездом, были сформулированы основные по­ложения, определявшие деятельность органов здравоохране­ния.

Коммунистическая партия Советского Союза постоянно на­правляла деятельность органов здравоохранения по пути улуч­шения и совершенствования всего лечебно-профилактического дела. Известно, что партия и правительство во главе с В. И. Лениным руководили борьбой с эпидемиями в период гражданской войны.

C первых дней Великой Октябрьской социалистической ре­волюции партия и правительство приступили к созданию совет­ского здравоохранения. В июле 1918 г. В. И. Лениным был издан декрет об образовании Народного Комиссариата здраво­охранения. Декретом Совнаркома впервые в истории медицины был создан центр для руководства делом здравоохранения как гражданского населения, так и Красной Армии.

В основу советской медицины было положено лечебно-про­филактическое направление.

«Сочетание лечебной и профилактической деятельности врача в единую систему составляет специфическую н неотъем-

IiO

лемую особенность медицины советского строя», — писал осно­воположник советской военной медицины 3. П. Соловьев. Задачи военно-медицинской службы 3. П. Соловьев определил следую­щим образом:

1) «Изучение коллектива в целом и в особенности тех вре­доносных и оздоровительных моментов и факторов, которые ему присущи»; 2) «оформление планов оздоровительных меро­приятий»; 3) «планомерное проведение изменения условии этих коллективов в сторону наибольшего благоприятствова­ния как самих коллективов, так и отдельных индивидуумов, составляющих этот коллектив».

Поэтому военный врач «должен выступать отныне не только в роли лечащего врача, но прежде всего в качестве организа­тора здорового быта и соответствующих ему гигиенических условий и вдохновителя коллективной массы в этом направ­лении».

Сочетание лечебной и профилактической деятельности при вело к методам диспансеризации, как основе лечебно-профи­лактической деятельности в воинских частях, к изучению осо­бенностей профессионального груда военнослужащих различных родов войск, к организации медицинского контроля за физиче­ским развитием военнослужащих, к ряду мероприятий среди допризывников, к развертыванию поликлиник, специализирован­ных лечебных учреждений (госпиталей), санаторно-курортных учреждений и т. д.

Совершенно очевидно, что все эти мероприятия не могли не отразиться на состоянии здоровья военнослужащих, не могли не сказаться на уменьшении заболеваемости в армии как в мир­ное, так и в военное время. Уже вскоре после Октябрьской социалистической революции заболеваемость и смертность в армии от болезней стали быстро уменьшаться. Это видно из табл. 1 и 2.

Резко снизилась, а вскоре и почти полностью исчезла в армии заболеваемость инфекционными болезнями. Например,

Таблица 1

Общая заболеваемость в старой русской армии и в Красной Армии на IOOO человек рядового состава за год

(Е. И, Смирнов)

заболеваемость сыпным тифом, составлявшая в 1919 г. !30,7 на !ООО человек рядового состава, в 1922 г, снизилась соответст­венно до 23,5, в 1924 г. — до 0,7. То же самое следует отметить и в отношении других инфекций.

Таблица 2

Смертность от болезней на 1000 человек рядового состава

(Е. И. Смирнов)

Таким образом, уже в первые годы существования Совет­ского государства, несмотря на тяжелый период гражданской войны, общая заболеваемость среди военнослужащих и леталь­ность от болезней значительно снизились. В последующем в связи с ростом народного хозяйства, улучшением здравоохра­нения в стране и совершенствованием военно-медицине кой службы заболеваемость в армии еще более снизилась, а смерт­ность пе превышала десятых долей на тысячу.

Коренной перестройке подверглась и вся научно-исследова­тельская работа Военно-медининской академии и военно-лечеб­ных учреждений, поставленных на службу здравоохранения армии.

Борьба с интервентами и гражданская война потребовали большой и напряженной работы всей военно-медицинской службы. Необходимо было в весьма короткие сроки организо­вать терапевтическую помощь и проводить широкие профилак­тические мероприятия по борьбе с сыпным и возвратным тифом, заболеваниями алиментарной дистрофией и авитаминозами. C большим напряжением все эти задачи была выполнены ме­дицинской службой Красной Армии и советским здравоохране­нием. Уже в этот период времени были предприняты шаги к ор­ганизации специализированной помощи больным и раненым путем создания специализированных хирургических, тера­певтических и инфекционных госпиталей и головных эвако­пунктов.

По окончании гражданской войны началась коренная пере­стройка военно-медицинской службы, в том числе военно-поле­вой терапии. Кроме развертывания и улучшения всей лечебно­профилактической помощи, значительно расширилась научно- исследовательская работа. Выявление начальных, ранних форм заболеваний, наиболее часто встречавшихся в армии, требовало

изучения и внедрения в практику методов функциональной диагностики. Эти вопросы интенсивно стали разрабатываться в клиниках Военно-медицинской академии (Д, О. Крылов, H, Н, Савицкий, М, И, Аринкин) и медицинских институтах, а также в других, впервые организованных институтах и ла­бораториях. В результате были предложены весьма эффектив­ные и относительно простые методы функционального опреде­ления состояния системы кровообращения, дыхания, пищева­рения, почек, крови и т, п.

Были проведены большие работы по изучению объектив­ной оценки тренированности спортсменов, летчиков, подводни­ков и т. п. В связи с этим подверглись тщательному изучению проблемы гипоксемии, оксигенотерапии. Были созданы новые разделы советской медицины — авиационная медицина, мор­ская медицина и др.

Во время военных действий в районе озера Хасан, на реке Халхин-Гол и во время советско-финляндской войны 1939— 1940 гг., в результате своевременного проведения соответствую­щих профилактических мероприятий, значительного роста за­болеваемости не наблюдалось, несмотря на исключительно тя­желые условия боевой деятельности войск. Вместе с тем, опыт работы медицинской службы в эти периоды выявил необходи­мость пересмотра ряда положений, касавшихся организации терапевтической помощи на театре военных действий, «Сейчас для нас совершенно ясно, — писал М, Н. Ахутин, анализируя опыт двух боевых операций, — что в войсковом районе нам нужны терапевты не столько в качестве помощников хирурга, сколько, прежде всего, в качестве полноценных терапевтов — специалистов, умеющих в труднейших условиях стационара ДПМ лечить пневмонии у тяжело раненных в живот и грудь, хорошо знающих уход за тяжелыми больными».^[IX]

Советско-финляндская война 1939—1940 гг. выдвинула во­прос о необходимости высококвалифицированного руководства терапевтической службой. C этой целью при Начальнике ме­дицинской службы фронта было организовано консультацион­ное бюро, в которое вошли многие профессора Ленинграда (в том числе проф. Г. Ф. Ланг, М. И. Аринкин, Д. О. Крылов, H. Н. Савицкий, П. И. Егоров, H. С. Молчанов и др.). Консуль­тационному бюро была поручена организация консультаций терапевтам, работавшим на этапах медицинской эвакуации, руководство их деятельностью.

В результате интенсивной работы терапевтов, помощи со стороны консультационного бюро в период этой войны были достигнуты успехи в лечении больных и раненых. Терапевты были привлечены к активному лечению раненных в грудь, у ко-

торых весьма часто наблюдались осложнения со стороны внут­ренних органов. В некоторых терапевтических учреждениях, в том числе и в Госпитальной терапевтической клинике Военно­медицинской академии Красной Армии, были организованы отделения для лечения раненных в грудь (при наличии у них серьезных осложнений со стороны внутренних органов). К ра­боте в этих отделениях были привлечены, кроме терапевтов, и фтизиатры.

В лечебных учреждениях фронта развертывалась научно- исследовательская работа, одним из важных результатов ко­торой явилось описание клиники и лечения некоторых заболе­ваний у раненных в грудную клетку (пневмония), а также опи­сание клиники так называемых бронхиолитов у обмороженных (М. Д. Тушинский).

Опыт работы руководителей военно-медицинской службы и советских терапевтов в период этой войны выявил необходи­мость организационного оформления нового раздела военной медицины — военно-полевой терапии. На специальных совеща­ниях военно-медицинских работников, а также на специальных заседаниях Московского и Ленинградского терапевтических об­ществ, был обобщен опыт работы терапевтов во время совет­ско-финляндской войны, подчеркнута необходимость организа­ции военно-полевой терапии, намечены пути развития этого нового раздела военной медицины. Начальником ГВМУ Е. И. Смирновым были указаны цели и задачи нового раздела военной медицины. Изучение специфичности условий труда и быта в действующих армиях, установление единых принципов лечения и эвакуации, создание единой школы, единых взгля­дов на возникновение болезненных процессов и на методы ле­чения и профилактики их, организация терапевтической помощи на этапах медицинской эвакуации — вот основной круг вопро­сов, подлежавших, по мнению Е. И. Смирнова, изучению.

Совещания подчеркнули необходимость пересмотреть также и программы высших медицинских учебных заведений в направ­лении изменения преподавания внутренней медицины с учетом характера деятельности врача-терапевта на театре военных действий. Разнообразие боевых поражений, особенности пато­логии военного времени требуют высокой теоретической и кли­нической подготовки от всех врачей, в том числе и от врачей- терапевтов.

Гитлеровская Германия вероломно напала на нашу Родину в 1941 г. В это время система оказания терапевтической помощи больным и раненым еще только организационно оформлялась. Необходимо было срочно организовать эту систему в условиях начавшейся войны. В ряды Советской Армии с первых же дней войны влилась большая группа ведущих советских терапев­тов— профессоров и доцентов (М. С. Вовси, В. X. Василенко, А. Г. Гукасян, Э. М. Гельштейн, П. И. Егоров, и Н. А. Курша-

ков, H. С, Молчанов, С. А. Поспелов и мн. др,), возглавивших (в должностях армейских и фронтовых специалистов) руко­водство этой специальной областью лечебно-эвакуационного обеспечения войск.

Велика и многообразна была деятельность терапевтов на фронтах Отечественной войны. Уже во время войны была создана стройная система оказания терапевтической помощи на всех этапах медицинской эвакуации. Было организовано лечение больных на дивизионных медицинских пунктах, в те­рапевтических отделениях ГЛР, были созданы специализиро­ванные терапевтические полевые подвижные госпитали и терапевтические эвакогоспитали, что обеспечило оказание ква­лифицированной помощи в войсковом, армейском и фронтовом тыловых районах. В основу работы всех этапов были положены единые принципы военно-медицинской науки—медицинская сор­тировка, эвакуация по назначению, преемственность в лечении.

В результате кривая возврата больных в строй неуклонно поднималась и на четвертом году войны достигла 90%. Одно­временно снижалась летальность, которая на четвертом году войны уменьшилась в три раза. В результате проведенных больших профилактических мероприятий удельный вес инфек­ционных болезней среди всех заболеваний впервые в истории войн оказался ничтожно малым. Увеличения заболеваемости по мере ведения боевых действий, как это всегда наблюдалось в прошлые войны, в годы Великой Отечественной войны не происходило. Нет необходимости подробно освещать всю много­гранную деятельность терапевтов во время войны. Хотелось бы остановиться лишь на результатах исследовательской работы,— она обогатила военную медицину, внесла в нее культуру ме­дицинского мышления и клинического исследования. Уже с пер­вых месяцев войны на различных фронтах в армиях начала развертываться научно-иследовательская работа под руковод­ством ведущих терапевтов-клиницистов. В короткие сроки де­тально была изучена общая заболеваемость на отдельных фрон­тах и в армиях, а также в тылу страны; были выявлены новые для ряда районов или редко встречавшиеся в мирное время за­болевания, как-то: алиментарная дистрофия, авитаминозы, острые формы гипертонической болезни, острые сердечно-ле­гочные синдромы, туляремия, весенне-летний энцефалит и др. Исследованиями терапевтов было показано своеобразие в про­явлении и течении в условиях боевой обстановки хорошо из­вестных заболеваний, как-то: туберкулез, язвенная болезнь, нефрит и многие другие.

Опыт работы терапевтов обобщался на фронтовых и армей­ских научных конференциях врачей-терапевтов, на пленумах Ученого медицинского совета при Начальнике Главного военно­медицинского управления, в специальных сборниках, издавав­шихся военно-медицинскими управлениями тех или иных фрон-

тов, в советских медицинских журналах. Достаточно напомнить, что на Западном фронте было выпущено два сборника научных работ терапевтов; на Волховском — четыре, на Карельском — три и т. д.

Собравшийся после войны XlII Всесоюзный съезд терапев­тов в 1947 г. обсудил вопрос о состоянии внутренней медицины в период Великой Отечественной войны 1941 —1945 гг. Съезд признал (резолюция съезда), что:

1. В деле организации и оказания помощи больным и ране­ным терапевты Советской Армии и тыла страны сыграли весьма значительную роль.

2. На протяжении войны вполне оправдали себя организа­ция специализированных терапевтических учреждений и соз­дание института главных специалистов фронтов, армий, фло­тов, управлений эвакогоспиталей и пр.

3. Возврат в строй до 90% больных и неуклонное из года в год снижение летальности являются результатом создания стройной системы терапевтической помощи и неустанной герои­ческой работы советских терапевтов.

4. 'Терапевты Советского Союза наблюдали в период войны особенности проявлений и течения ряда заболеваний внутрен­них органов (туберкулеза легких, язвы желудка, пневмоний, нефритов и пр.), а также ближе изучили редкие нозологические формы — «спутники войны» — острые гипертонии, нарушения общего питания, острые бронхиолиты. Были описаны и неиз­вестные до того заболевания, как, например, геморрагический капилляротоксикоз (крымская лихорадка).

5. Огромный опыт войны, плодотворная совместная работа терапевтов и хирургов дали возможность изучить многочислен­ные поражения внутренних органов у раненых. ^[X]

Следует еще раз подчеркнуть, что вся система оказания те­рапевтической помощи на этапах медицинской эвакуации в период Великой Отечественной войны полностью себя оправ­дала; были изучены новые разделы военно-полевой терапии (особенности возникновения течения, профилактики и лечения внутренних заболеваний в условиях боевых действий, болезни у раненых и подвергшихся действию взрывной волны и т. д.); военно-полевая терапия организационно оформилась как один из важнейших разделов военно-полевой медицины.

По окончании Великой Отечественной войны научно-иссле­довательская работа по основным проблемам военно-полевой терапии еще более расширилась. Во исполнение Постановления Советского правительства (Постановление Совета Министров от 26/III 1946 г., № 664) выполнена большая работа по обоб­щению опыта работы советской медицины в период Великой

Отечественной войны 1941 — 1945 гг., издан многотомный труд, который отобразил особенности патологии военного времени. В 21, 22, 23, 24, 25, 28, 29, 30 томах обобщен большой опыт ра­боты терапевтов в период войны, освещены новые разделы военно-полевой терапии.

Этот труд с полной очевидностью показывает, что во время Великой Отечественной войны в Советской Армии организа­ционно оформилась четкая система оказания терапевтической помощи больным и раненым, выражавшаяся в сочетании весьма эффективных профилактических и лечебных мероприятий, в соз­дании специализированных терапевтических лечебных учреж­дений, в установлении четкого порядка эвакуации по назначе­нию терапевтических больных.

Послевоенные годы были годами интенсивных научных ис­следований в области военно-полевой терапии. Как организа­торами медицинской службы, так и терапевтами было выпол­нено немало диссертационных работ, освещавших вопросы организации терапевтической помощи на отдельных участках фронта, заболеваемость в различные периоды боевой деятель­ности войск, эффективность лечебно-профилактических меро­приятий на этапах медицинской эвакуации и т. п. В этом отно­шении следует упомянуть о работах проф. А. С. Георгиевского, проф. А. Н. Григорьева, генерал-лейтенанта медицинской службы М. А. Шамашкина, полковника медицинской службы М. Ф, Вой- тенко, Б. С. Налимова, Н. Г. Рабиновича и мн. др.

Настоящий период характеризуется еще более глубоким развитием военно-полевой терапии. Нет никакого сомнения, что в условиях современных войн роль военно-полевой тера­пии резко повышается по сравнению даже с периодом Великой Отечественной войны. Учитывая возможность применения средств массового поражения, можно предполагать, что в усло­виях современных войн пораженные и раненые составят основ­ную массу санитарных потерь, а обычные соматические больные составят относительно небольшой процент. Таким образом, впервые в истории военной медицины основными континген­тами, подлежащими лечению в терапевтических учреждениях, будут военнослужащие, пострадавшие от боевого оружия (атомного, бактериологического, БОВ). В этом смысле военно- полевая терапия становится в один ряд с военно-полевой хи­рургией. Эти обстоятельства выявляют необходимость тщатель­ного изучения организации терапевтической помощи в условиях современных войн.

Уже опыт работы медицинской службы в период Великой Отечественной войны выявил необходимость изменения системы подготовки как руководящего состава медицинской службы, так и врачей и студентов в смысле усиления подготовки по клини­ческим дисциплинам (военно-полевая терапия, хирургия). Уже В период войны на командно-медицинском факультете Акаде­

мии, организованном в тот период в Москве, впервые в исто* рии военной медицины начал читаться курс военно-полевой терапии; после реэвакуации Академии в Ленинград, система­тический курс по военно-полевой терапии читается на всех фа­культетах Академии. Военно-полевая терапия преподавалась сначала в качестве специального курса на кафедре госпиталь­ной терапии, а с 1955 г. на вновь организованной кафедре военно-полевой терапии. Распоряжением Минздрава СССР в 1947 г, введено преподавание военно-полевой терапии и для студентов гражданских медицинских вузов на кафедре госпи­тальной терапии. Таким образом, курс военно-полевой тера­пии включен в настоящее время в качестве обязательного пред­мета для всех медицинских вузов страны.